俄语阅读辅导：БЕЗ ПАРАШЮТА20

 Тоже мне сравнили - Венеция и серый Питер, а Красная площадь вовсе не в центре России, а ближе к окраине... И все-таки я не смогла бы жить ни в одной другой стране, потому что в России у меня была Родина. Двенадцать соток за зеленым забором, загаженный туристами лес, крошечное озерцо в кустах шиповника, могучий тополь, посаженный отцом, шум аэродрома и печальный яблоневый сад. Только этот клочок земли моей необъятной полудикой страны имел для меня значение, и туда я не пускала чужих, ни с кем я не хотела делить свою безраздельную любовь к звездным осенним вечерам Володарки, но Боре я была готова отдать и этот кусочек своего сердца. Старый покосившийся дом, дымящую печь, тревожный шорох леса... Хотя что это могло ему дать, что для него могла значить непроходимая дорога, ржавая колонка, обмельчавшая безрыбная река? И все-таки что-то он почувствовал, что-то заметил. В тот же вечер он хотел познакомить меня со своей мамой. Это было так неожиданно, так странно и, как мне казалось, значительно, что я отказалась, вернее отложила знакомство, а дома со смехом вспоминала о том, как Миша представлял меня своей матери. Ганна Степановна совсем не говорила по-русски, хотя жила в Петербурге по меньшей мере лет десять. Дородная, красивая, совсем не старая, она не переставала щебетать на родном украинском, нисколько не скрывая своего мнения обо мне. Перед дверью ее квартиры Миша предупредил меня о некоторой эксцентричности своей матери и просил не обращать внимания. Но его предупреждение не спасло меня от шока.

- Ой, страшнее! - прямо на пороге заголосила пани Доценко. - А тоща то, яко жардина! Ни с переду, ни с заду