212 Я не Мао Суй… Я Цаоцю. – Мао Суй был один из ученых советников удельного князя, говоривший о себе, что он вроде шила в мешке: стоит его лишь туда положить, как не только острие, о котором говорит известная пословица, но и все шило целиком из мешка вылезет. Цаоцю Шэн был такой же советник, но старавшийся основать свои заслуги на распространении чужой славы, а именно славы знаменитого стратега удельного периода Цзи Бу. Фэн хочет сказать, что она не сам гений, а лишь его сообщница.
213 … быть… льдом – то есть свахой.
214 «Яшме погребенной и духах зарытых». – Из стихотворной надгробной надписи (на смерть жены).
Глубоко-глубоко зарыли яшму.
В тайные тайники закопали духи!
чтобы поплакать разок на могиле Одиннадцатой барышни. Вдруг подходит к нему какой-то человек. Подошел ближе – оказывается, это Фэн Третья!
– К счастью моему, – сказала она студенту, – свадьба-радость может состояться!
– Милая, – сказал студент, весь в слезах, – ты не знаешь, что ли, что Одиннадцатой уже не существует?
– Именно по тому самому, что ее нет, я и говорю, что свадьба состоится, – твердила она. – Надо поскорей позвать ваших домашних, чтобы они откопали могилу. У меня, видите ли, есть необычайное средство, которое может ее воскресить!
Студент послушался, открыл могилу, взломал гроб, потом снова закрыл отверстие и сам понес на себе труп. Придя домой вместе с Фэн, он положил труп на кровать, и они вложили в него лекарство. Прошло некоторое время, и труп ожил.
Девушка посмотрела на Фэн и спросила, что это за место.
– Это Мэн Аньжэнь, – сказала Фэн, указывая на студента.
И рассказала, что и как. Только теперь девушка стала просыпаться, словно от сна.
Фэн выразила опасение, как бы дело не было разглашено, и они решили уйти за пятнадцать ли, где и скрыться в горной деревушке. Затем она хотела проститься, и уйти, но Фань со слезами оставила ее в качестве подруги, дав ей для жилья особый двор. Затем она продала свои украшения, положенные с нею в гроб, и на эти деньги они стали жить, даже с маленьким достатком.
Каждый раз, как приходил студент, Фэн сейчас же убегала. Фань тогда совершенно непринужденно как-то сказала ей:
– Мы с тобой сестры, не хуже родных по кости и мясу. Однако, в конце-то концов, не сто же лет нам вместе жить! Лучше не придумать, как нам с тобой подражать Ин и Хуан[1].
– У меня, – сказала Фэн, – с детства имеется сверхьестественный секрет, при посредстве которого, то вдыхая, то выдыхая[2], можно долго жить. По этой причине я не желаю выходить замуж.
– Средств, питающих жизнь, – сказала ей на это с улыбкой Фань, – и распространенных в мире столько, что ими, как говорится, вгонишь в пот вола и заполнишь балки[3]… Вот только кто их испробует на деле?
– То, что есть у меня, – отвечала Фэн, – средство, не известное людям этого мира. То, что распространено среди людей, в общем, не настоящие средства. Только идущая от самого
Хуа То «Картина Пяти Зверей»[4] ничего себе, отнюдь не является вздором. Надо сказать, что вообще всякий без исключения человек, культивирующий и выплавляющий в себе высшую природу, непременно желает, чтобы его кровь и дыхание текли просторно и свободно. Если приключилась опасность или неожиданная болезнь, надо сделать «тигра» – сейчас же проходит. Эта ли еще не доказательство?
Фань тайком поговорила со студентом, и они решили, что пусть он сделает вид, как будто уезжает куда-то далеко. И вот, с наступлением ночи, Фань стала угощать ее вином. Когда же она напилась пьяной, студент тихонько вошел к ней и осквернил ее. Она проснулась и сказала:
– Сестрица, ты погубила меня! Видишь ли, если заповедное воздержание от похоти не нарушено, то, когда совершенная истина в нем уже созрела, человеку полагается вознестись на первое небо… А теперь я упала в подлую каверзу! Судьба, значит!
С этими словами она встала и начала прощаться. Фань заявила ей, что у нее были самые искренние и честные мысли, жалобно умоляла ее и извинялась.
– Ну, скажу тебе по правде, – ответила ей Фэн, – я, знаешь, лиса. Взглянув на твое прекрасное лицо, я вдруг почувствовала, как во мне родились к тебе любовь и обожание, опутавшие меня, как кокон, сам себя вяжущий… И вот настал, приключился нынешний день! Это власть демона страстей и от человеческой силы не зависит. Если я еще у вас тут останусь, то демон возродится с пущей силой, будет бездна и бесповоротный провал… Твое, милая женщина, счастье, елей твоей судьбы – все это совершенно прямо и идет куда-то далеко. Любить тебя, дорожить тобой – естественно и для тебя самой.
С этими словами она ушла.
Муж и жена долго стояли в оцепенении страха и от изумления только вздыхали.
Прошел год. Студент действительно победил на местном экзамене и был назначен на должность в «Лес Кистей». И вот он подал свой именной лист и явился с визитом к Фаням. Господин Фань, пристыженный и раскаивающийся, его не принял было, но студент настоятельно просил – и тогда его впустили.
Академик вошел и стал исполнять обрядность, требуемую от сына-зятя: пал наземь и с величайшим почитанием стал бить поклоны. Фань страшно рассердился, думая, что академик издевается и третирует его. Однако тог попросил разрешения у Фаня отвести его в сторону и рассказал ему все, как было. Старик не особенно-то верил и послал человека к нему на дом разузнать.
Тут он взволновался донельзя и пришел в полный восторг, но шепнул, чтобы остерегались все это разглашать. Старик боялся, как бы не случилось неожиданной беды.
Прошло еще два года. Сватавшийся магнат был уличен в незаконной протекции и вместе с отцом сослан на Ляодун, в матросы.
[1] Ин и Хуан . – Две сестры, жены древнего государя Шуня. Государь Яо (ХХШ в. до н. э.) отдал своему достойному преемнику Шуню обеих своих дочерей в жены. Одну звали Нюйин, а другую Эхуан.
[2] … то вдыхая, то выдыхая. – Особые физиологические упражнения с дыханием человека для сообщения ему чувства отрешенности от мира.
[3] … заполнишь балки. – То есть книг этого сорта столько, что, если их нагрузить на вола, то он вспотеет, а если их сложить дома, то высота их будет до самых балок (в комнате без потолка).
[4] Хуа То – знаменитый врач древности (III в.), который приписывал картине пяти зверей (тигра, оленя, медведя, обезьяны и птиц) феноменальное значение, действующее на кризис болезни без промаха.
212 Я не Мао Суй… Я Цаоцю. – Мао Суй был один из ученых советников удельного князя, говоривший о себе, что он вроде шила в мешке: стоит его лишь туда положить, как не только острие, о котором говорит известная пословица, но и все шило целиком из мешка вылезет. Цаоцю Шэн был такой же советник, но старавшийся основать свои заслуги на распространении чужой славы, а именно славы знаменитого стратега удельного периода Цзи Бу. Фэн хочет сказать, что она не сам гений, а лишь его сообщница.
213 … быть… льдом – то есть свахой.
214 «Яшме погребенной и духах зарытых». – Из стихотворной надгробной надписи (на смерть жены).
Глубоко-глубоко зарыли яшму.
В тайные тайники закопали духи!
чтобы поплакать разок на могиле Одиннадцатой барышни. Вдруг подходит к нему какой-то человек. Подошел ближе – оказывается, это Фэн Третья!
– К счастью моему, – сказала она студенту, – свадьба-радость может состояться!
– Милая, – сказал студент, весь в слезах, – ты не знаешь, что ли, что Одиннадцатой уже не существует?
– Именно по тому самому, что ее нет, я и говорю, что свадьба состоится, – твердила она. – Надо поскорей позвать ваших домашних, чтобы они откопали могилу. У меня, видите ли, есть необычайное средство, которое может ее воскресить!
Студент послушался, открыл могилу, взломал гроб, потом снова закрыл отверстие и сам понес на себе труп. Придя домой вместе с Фэн, он положил труп на кровать, и они вложили в него лекарство. Прошло некоторое время, и труп ожил.
Девушка посмотрела на Фэн и спросила, что это за место.
– Это Мэн Аньжэнь, – сказала Фэн, указывая на студента.
И рассказала, что и как. Только теперь девушка стала просыпаться, словно от сна.
Фэн выразила опасение, как бы дело не было разглашено, и они решили уйти за пятнадцать ли, где и скрыться в горной деревушке. Затем она хотела проститься, и уйти, но Фань со слезами оставила ее в качестве подруги, дав ей для жилья особый двор. Затем она продала свои украшения, положенные с нею в гроб, и на эти деньги они стали жить, даже с маленьким достатком.
Каждый раз, как приходил студент, Фэн сейчас же убегала. Фань тогда совершенно непринужденно как-то сказала ей:
– Мы с тобой сестры, не хуже родных по кости и мясу. Однако, в конце-то концов, не сто же лет нам вместе жить! Лучше не придумать, как нам с тобой подражать Ин и Хуан[1].
– У меня, – сказала Фэн, – с детства имеется сверхьестественный секрет, при посредстве которого, то вдыхая, то выдыхая[2], можно долго жить. По этой причине я не желаю выходить замуж.
– Средств, питающих жизнь, – сказала ей на это с улыбкой Фань, – и распространенных в мире столько, что ими, как говорится, вгонишь в пот вола и заполнишь балки[3]… Вот только кто их испробует на деле?
– То, что есть у меня, – отвечала Фэн, – средство, не известное людям этого мира. То, что распространено среди людей, в общем, не настоящие средства. Только идущая от самого
Хуа То «Картина Пяти Зверей»[4] ничего себе, отнюдь не является вздором. Надо сказать, что вообще всякий без исключения человек, культивирующий и выплавляющий в себе высшую природу, непременно желает, чтобы его кровь и дыхание текли просторно и свободно. Если приключилась опасность или неожиданная болезнь, надо сделать «тигра» – сейчас же проходит. Эта ли еще не доказательство?
Фань тайком поговорила со студентом, и они решили, что пусть он сделает вид, как будто уезжает куда-то далеко. И вот, с наступлением ночи, Фань стала угощать ее вином. Когда же она напилась пьяной, студент тихонько вошел к ней и осквернил ее. Она проснулась и сказала:
– Сестрица, ты погубила меня! Видишь ли, если заповедное воздержание от похоти не нарушено, то, когда совершенная истина в нем уже созрела, человеку полагается вознестись на первое небо… А теперь я упала в подлую каверзу! Судьба, значит!
С этими словами она встала и начала прощаться. Фань заявила ей, что у нее были самые искренние и честные мысли, жалобно умоляла ее и извинялась.
– Ну, скажу тебе по правде, – ответила ей Фэн, – я, знаешь, лиса. Взглянув на твое прекрасное лицо, я вдруг почувствовала, как во мне родились к тебе любовь и обожание, опутавшие меня, как кокон, сам себя вяжущий… И вот настал, приключился нынешний день! Это власть демона страстей и от человеческой силы не зависит. Если я еще у вас тут останусь, то демон возродится с пущей силой, будет бездна и бесповоротный провал… Твое, милая женщина, счастье, елей твоей судьбы – все это совершенно прямо и идет куда-то далеко. Любить тебя, дорожить тобой – естественно и для тебя самой.
С этими словами она ушла.
Муж и жена долго стояли в оцепенении страха и от изумления только вздыхали.
Прошел год. Студент действительно победил на местном экзамене и был назначен на должность в «Лес Кистей». И вот он подал свой именной лист и явился с визитом к Фаням. Господин Фань, пристыженный и раскаивающийся, его не принял было, но студент настоятельно просил – и тогда его впустили.
Академик вошел и стал исполнять обрядность, требуемую от сына-зятя: пал наземь и с величайшим почитанием стал бить поклоны. Фань страшно рассердился, думая, что академик издевается и третирует его. Однако тог попросил разрешения у Фаня отвести его в сторону и рассказал ему все, как было. Старик не особенно-то верил и послал человека к нему на дом разузнать.
Тут он взволновался донельзя и пришел в полный восторг, но шепнул, чтобы остерегались все это разглашать. Старик боялся, как бы не случилось неожиданной беды.
Прошло еще два года. Сватавшийся магнат был уличен в незаконной протекции и вместе с отцом сослан на Ляодун, в матросы.
[1] Ин и Хуан . – Две сестры, жены древнего государя Шуня. Государь Яо (ХХШ в. до н. э.) отдал своему достойному преемнику Шуню обеих своих дочерей в жены. Одну звали Нюйин, а другую Эхуан.
[2] … то вдыхая, то выдыхая. – Особые физиологические упражнения с дыханием человека для сообщения ему чувства отрешенности от мира.
[3] … заполнишь балки. – То есть книг этого сорта столько, что, если их нагрузить на вола, то он вспотеет, а если их сложить дома, то высота их будет до самых балок (в комнате без потолка).
[4] Хуа То – знаменитый врач древности (III в.), который приписывал картине пяти зверей (тигра, оленя, медведя, обезьяны и птиц) феноменальное значение, действующее на кризис болезни без промаха.
编辑推荐：
温馨提示：因考试政策、内容不断变化与调整，长理培训网站提供的以上信息仅供参考，如有异议，请考生以权威部门公布的内容为准！ (责任编辑：长理培训)
点击加载更多评论>>